- Вообще, идея создания нашей организации возникла, когда я ещё сам в полиции работал, и первой причиной послужило то, что много бывших работников правоохранительных органов на старости лет живут практически одни. Во-вторых, когда пошли увольнения из полиции в ходе реорганизаций последнего времени, надо было помочь ребятам найти правду при увольнениях. Третья причина - в том, что полицейский уходит на пенсию в пятьдесят лет, он, как правило, ещё полон сил и энергии, есть ребята толковые, способные работать в разных секторах, но найти работу - трудно. А вот когда есть общение и связи, всегда можно подсказать: «там-то требуются такие-то».

Вот эти задачи мы и пытаемся решать. Например, входящие в наше объединение Виктор Романов и Пауль Паас как юристы помогали и помогают в решении различных юридических вопросов бывших полицейских, в том числе составляя судебные бумаги, а иногда и участвуя в суде. Стараемся ежегодно проводить мероприятия на профессиональные праздники, поздравлять бывших товарищей с юбилеями. Помогаем с работой; это в основном ситуации, когда, например, начальник охраны какого-то предприятия - тоже наш бывший работник и ищет себе в команду людей не с улицы.

- Актив - человек 15-20. Сейчас, например, в координации работы помогает Меэлис Калдре. А общий контингент? Членских взносов у нас нет, бюрократию мы не разводим. Если собрания, то приглашаем всех, кого знаем, - кто приходит, кто не приходит. Полных данных по Ида-Вирумаа у нас ещё нет, но могу смело сказать, что счёт бывших милиционеров и полицейских идёт на сотни. Мы знаем примерно о пятистах.

- Мы общаемся, выясняем, кто ещё кого из старых кадров помнит. К слову о «старых» кадрах… Мы проводили вечер встречи в «Белой лошади» и там демонстрировали оцифрованные старые фотографии о работе наших ветеранов. Даже молодые ведущие поражались. Аудитория была в годах, но, по словам ведущих, они такой энергетики не видели никогда. Как люди воспринимали этот сбор, танцы, развлечения, воспоминания при виде фото, на которых видели себя молодыми!

- Отсюда и проблемы - тоже человеческие, социальные. Начиная с бытовых и семейных (разводы, алименты и т.п.) и кончая конфликтами с родной полицией. Вот я буквально недавно судился с ней по поводу одного несправедливого, на мой взгляд, протокола. Проблемы с устройством на работу. Наконец, бывает простое одиночество. Некоторые наши собираются у бывшего работника, просто сидят и общаются. Чтобы одиночества стало ещё меньше, очень хотелось бы «поднять» народ и на какие-то интересные поездки, экскурсии, как это делает кохтла-ярвеское содружество ветеранов.

- Я уже говорил, что наши юристы составляли для некоторых судебные бумаги, ну а уж решения судов - это не в нашей силе. Из тех, кто к нам обращается, думаю, большинству мы, по мере своих скромных сил, помогаем. Но «громких» случаев - спасли чьё-то здоровье или жизнь - нет. В этом плане с «афганцами» (я занимаюсь и объединением «афганцев» Кохтла-Ярве) проще: там мы отправляли ребят и на лечение, потому что налажена соответствующая система. С экс-полицейскими на такой уровень мы ещё не вышли. Мечтаю съездить и состыковаться с аналогичным обществом в России, оно большое, развитое, с возможностями. 

Кстати, организация бывших сотрудников правоохранительных органов вскоре после нашей была создана и в Таллинне.

- «Суперпостов» ни у кого нет, хотя некоторые стали довольно успешными в бизнесе и, кстати, тоже не отказывают в помощи. Бомжевать никто не бомжует, всё-таки пенсия полицейского даёт возможность жить. В основном те, кто работают, - это или водители (полицейские-«дорожники», как правило, с машиной на ты), или охранники. 

Сломанные судьбы... Чего греха таить, были и такие, кто спивался. Но это не происходит за день или неделю, некоторые ещё в полиции начали опускаться. Тем, кто знает, чего хочет и готов измениться, помогаем. А просто прийти к человеку с предложением «давай я тебе помогу», а в ответ услышать «дай денег на бухло» - это не решение. 

- У меня таких данных нет. Но умный и с опытом человек если и пойдёт в криминал, то «светиться» не будет. Он будет заниматься, скорее всего, консультациями. А стать рядовым «быком» он не сможет: просто не сойдётся с криминальными элементами, у них понятия разные. 

Тем более что криминала-то как такового у нас не осталось. Есть «бывшие» авторитеты, которые имеют какой-то статус, а самое интересное, что поднимается «отвязная» молодёжь, которой не занимается никто. В молодёжной инспекции полиции сейчас осталось, грубо говоря, «полтора человека», хотя раньше в Кохтла-Ярве сидело два-три сотрудника и в Йыхви - несколько человек. У них был учёт, они знали, кто где. Когда я ещё работал, мы - участковый и молодёжный инспектор - ездили вечерами с проверками по детдомам, по квартирам неблагонадёжных семей. А сейчас я не знаю - занимаются ли этим? Потому что одно время «молодёжку» тоже бросали в экипажи и тоже требовали выполнять план по протоколам. Молодёжь, по существу, была предоставлена самой себе.

- Меня с работы официально уволили «за отсутствие документа, подтверждающего высшую категорию эстонского языка», хотя я этнический эстонец и жалоб на меня, что я по-эстонски не говорю, не было. А фактически - за то, что воевал с руководством по поводу неправильного формата работы сотрудника полиции. У начальства была установка на выполнение плана по протоколам, а я всегда плыл против течения, говорил, что мы должны людям помогать, а не за бумагами прятаться. И об «играх» со статистикой говорил. По бумагам шло снижение преступности, а на самом деле бывало так, что по уголовным составам дела возбуждались по проступкам, то есть как административные. Например, попытку угона могли квалифицировать как «порчу чужого имущества».

«Организация обиженных»? Нет. Если человек создал семью, он, что, в «организацию обиженных» вступил?! Муж с женой ведь помогают друг другу решать разные вопросы. Вот и у нас нечто вроде семьи. Нормальные, адекватные люди, которые поддерживают связь друг с другом, чтобы вместе было чуточку легче выживать. 

Что касается результатов упомянутых реформ, то по секрету скажу, что к нам обращаются и действующие полицейские. Из бесед с ними я пришёл к выводу: все эти реструктуризации-реорганизации полиции привели к такой ситуации, что «генералов» разного уровня стало много, а многие нынешние работники только и мечтают дотянуть до пенсии. 

- Обвинят в клевете. Любое официальное обращение должно быть с цифрами, а сегодняшние цифры нам никто не даст, то есть это будет наше «сугубо личное мнение», вот как сейчас мы беседуем. А официальные лица предоставят статистику, что у них всё «в шоколаде». Разве не так? 

- Политических планов пока у нас нет, и мы даже не задумывались об этом. Во-первых, чтобы решить политический вопрос, надо, чтобы члены нашей организации до этого «дозрели». А сегодня у многих такое убеждение: если кто-то пошёл в политику - значит «пошёл рубить бабло». Вот этого шлейфа мне не хочется. Во-вторых, в политике надо сначала найти союзника, которому мы доверяли бы и который сам был бы заинтересован в решении этих проблем. Это должен быть профессионал, человек с полномочиями, способный приехать и проверить информацию, в таком случае мы бы могли поддерживать его, но не как политики, а как эксперты. Я бы с удовольствием, допустим, поговорил с Яной Тоом, она человек дела. А вот на уровне министерств, на мой взгляд, сейчас преобладает «детский сад»…

-  Здесь можно опять «споткнуться» о языковые требования. Далее, работник полиции получает зарплату и имеет статус, а помощник - он, по сути, дружинник, никто. Какие он льготы получает? Какой стимул идти туда? Наконец, надо признать, что помехой может быть и текущая занятость многих из наших ребят. Мы нынче загорелись было идеей помочь полиции с охраной пешеходных переходов на первое сентября, а потом взвесили ситуацию: рабочий день, кто сможет выйти?

Вообще, если говорить об улучшении существующей системы, то главное, как мне кажется, не в политических заявлениях отдельных организаций - хотя у всех ветеранских объединений есть что сказать и подсказать, а в том, чтобы народ понял, что с ним творят, и начал высказывать своё мнение на выборах. Пока у нас больше «политика на кухнях».