- Не скажу о Рийсалу плохого, но, на мой взгляд, то, что он предложил, именно в такой форме необоснованно и реализоваться не может. Просто так взять из армии часть солдат и отправить их на границу как бы в порядке практики, скажем на месяц, нельзя. Кто будет этими ребятами непосредственно на границе руководить? Это не может быть просто армейский офицер, потому что он не знает специфическую тактику пограничной службы. С другой стороны, если ими начнёт командовать сегодняшний пограничник, то он не имеет на это права, поскольку закон гласит, что воинским подразделением может руководить только человек, имеющий военную подготовку, а нынешние пограничники - это уже не военные. Вывод: на границу должны вернуться офицерские кадры, сочетающие знания военного дела и пограничной службы. Это как раз то, за что я выступаю, баллотируясь в Рийгикогу в рядах консервативной народной партии. Я даже смотрю на вещи шире.

- Дело не столько в механических изменениях - не было солдат, появились солдаты, - сколько в понимании самой сущности государственной обороны. Сейчас пограничники в Эстонии являются частью системы внутренней безопасности. А я считаю, что они вновь должны быть включены в систему гособороны. Ведь охрана государства на границе - это первейшая задача данной службы, особенно в наше сложное время, и эту задачу не могут подменять паспортный контроль или помощь таможне, при всей их важности. Не будет границы как таковой - не будет и государства. 

Пограничная служба была частью гособороны и в чрезвычайных ситуациях переходила в подчинение силам обороны. Этот порядок ещё лет десять назад отменили при президенте Ильвесе. А ведь пока мы были военной по сути структурой, наши срочнослужащие проходили и солдатские курсы, и курсы партизанской тактики, и получали опыт работы на границе, а потом среди этих основательно подготовленных кадров мы выбирали лучших, чтобы вырастить из них командиров. Кадровая политика в нашем департаменте сложилась хорошая… а потом всё это «грохнулось».

- Вывести пограничников из состава полиции, на мой взгляд, необходимо, поскольку кроме проверки документов в их функциях ничего общего нет. А дальше могут быть разные организационные варианты. У финнов, например, специального пограничного департамента нет, а есть пограничный отдел прямо при министерстве. Так же может быть и у нас. Департамент или отдел - надо смотреть, что дешевле. 

Кстати, северные соседи - не единственные, кто так или иначе возвращает пограничникам определённую самостоятельность. Так же поступили латыши, венгры.

Второй важный шаг, который необходим, - восстановить военное обучение офицеров пограничной службы, чтобы они имели право командовать воинскими подразделениями. А дальше - можно переходить и к тому, о чём в принципе говорил Рийсалу, то есть о совмещении погранохраны и срочной службы. Погранохрана должна оставаться преимущественно профессиональной, но срочники - это ресурс, который задействуется в чрезвычайных ситуациях через мобилизацию подготовленных резервов. А готовить их можно и так, что, например, в том же Вируском батальоне создать специализированную пограничную роту. Для неё и понадобятся кадры офицеров-пограничников. Вновь создавать отдельные учебные центры погранохраны никто не требует, этот поезд уже ушёл.

- Не таким уж дорогим. Мы часто тратим средства не туда и не так, как надо. Взять хотя бы планируемое строительство инфраструктуры восточной границы за 300 миллионов евро. Всё ли там задумано действительно эффективно? Я сомневаюсь, зная, что при самостоятельной погранслужбе стратегию развития разрабатывали наши специалисты-профессионалы, был штаб и т.д., а сейчас в верхушке объединённого департамента среди людей, занятых этими вопросами, по-моему, нет ни одного опытного пограничника с большим стажем. 

- Сейчас, по-моему, господствует чрезмерная вера в технику. Техника не реагирует на нарушения - она их только фиксирует. Реагируют всё равно люди. Нельзя надеяться только на дроны, мы это понимали, когда с коллегами обсуждали перспективы использования их и другой техники на границе ещё в 90-х годах. Реагирование - это целая наука и система. Мало создать при полиции отряд быстрого реагирования; если мы хотим, чтобы он эффективно действовал при защите границы, - он должен тренироваться в пограничном деле. 

- Я не изучал его технические данные. Но могу с уверенностью сказать, от чего такой забор поможет и от чего нет. Он может предотвратить нарушение границы заблудившимися людьми, бабушками, которые решили сходить на кладбище в соседнюю деревню, дикими животными, в какой-то мере - нелегальными мигрантами. Я видел забор между США и Мексикой. Ну и что - всё равно через него лезут. Он не защитит и от контрабанды и транзита наркотиков, поскольку этот поток идёт в основном через погранпункты. И совершенно точно забор на границе не поможет в случае военных действий.

- В ряде европейских стран пограничники, даже если и относятся в мирное время к системе МВД, всё равно продолжают проходить военную подготовку и в определённый момент могут перейти в подчинение воинскому командованию.

- У нас рядом третье, по отношению к Евросоюзу, государство, и нельзя закрывать глаза на связанные с ним проблемы. Не хочу страхи разжигать, но осторожными надо быть всё время. Даже финны, у которых хорошие контакты с Россией, не отказываются ни от армии, ни от военного компонента в охране границы.

С другой стороны, у нас и с россиянами есть общие вызовы. Прежде всего, это риск миграционной волны из стран Востока.

- Тогда многие люди оставались без работы и охотно соглашались поступить на службу к нам. Многие даже о размере зарплаты не спрашивали. Но у этого порыва была и обратная сторона. До сих пор помню, как однажды утром к нам поступили 28 человек из Кивиыли, а вечером из этой группы на работе осталось только двое. Остальные - кто напился на рабочем месте, кто сразу взятку принял… Это просто самый «урожайный» день был, а по два-три человека мы регулярно за подобные проступки увольняли. Чистили свои ряды очень серьёзно. 

- В нашем регионе нам очень помог в организации пограничной службы бывший начальник заставы Сака Марат Иликаев. Какое-то время он был практически единственным профессионалом в наших рядах. Потом нас стали обучать и финские пограничники, с которыми, кстати, и мы уже делились опытом, полученным от россиян. Этот опыт был для нас особенно ценен, когда в эстонской погранохране служили солдаты-срочники. Потом курс был взят на профессионализацию службы. 

- Многих. Прежде всего, конечно, начальников кордонов и подразделений. Например, Айвар Салекешин начинал у нас инспектором, потом был начальником кордона, а сегодня он высокопоставленный офицер сил обороны. Арво Рейнсалу возглавлял кордон в Нарве, куда очень хотел попасть потому, что до войны в этом кордоне служил его отец. Много сделал для успешного функционирования учебного центра, который действовал у нас в Нарва-Йыэсуу, Тойво Сандер. Как часы работала наша система взаимодействия с российскими коллегами, система погрануполномоченных - в этом большая заслуга Валерия Кивисельга. Из Ида-Вирумаа вышли и руководители других пограничных округов и всей нашей системы: так, Матти Поккинен стал руководителем региона Пейпси, а Роланд Пеэтс, прошедший у нас ступеньки от инспектора до начальника региона, в конце концов, стал генеральным директором департамента, генералом. 

Бóльшая часть этих людей сегодня на пенсии, но они далеко не старики и, если надо будет вновь строить военизированную погранслужбу, уверен, многие вновь придут на помощь.