Нынешний глава Минюста Урмас Рейнсалу порекомендовал людям для более эффективной реализации своих прав на необходимую юридическую помощь обращаться либо в адвокатские бюро, либо к поставщику услуги бесплатной правовой помощи.

Согласно плану развития сферы ответственности министерства юстиции на 2018-2021 годы, государство создало систему государственной правовой помощи, которую финансируют из госбюджета.

Таким образом, государство фактически занимает позицию, что получение качественной правовой помощи в действующих юридических бюро (не путать с адвокатскими!) исключается.

Отсюда возникает вопросы. Что же, многочисленные юридические бюро у нас предоставлены сами себе? И что государство сделало для того, чтобы услуга, которую эти бюро оказывают как самостоятельные структуры или в то время, когда какие-то из них не вовлечены в государственную систему правовой помощи, тоже была бы качественной? В первую очередь - для малоимущих людей. Лично я убеждён, что не сделало ничего.

Государственная программа правовой помощи малообеспеченным людям - бесспорно похвальное начинание, но от этого с рынка не исчезнут уже действующие юридические бюро, которые кажутся многим людям дешевле и доступнее, чем фирмы именитых и дорогих присяжных поверенных. Спрос на услуги этих бюро высок, а значит, и качество их услуг должно быть на высоте.

Увы…

Интересная ситуация. Например, если желающий поработать охранником в магазине должен для этого иметь квалификационное свидетельство работника охраны, то услугу правовой помощи может оказывать всякий, кто способен открыть своё бюро и у кого имеются хотя бы самые минимальные познания в области юриспруденции. Достаточно лишь нормальных помещений, прилично их обставить, надеть хороший костюм, дать рекламу в газету - вот и всё, условия для начала работы «юристом» выполнены. Иными словами, сегодня открывать юридическое бюро и заниматься юридическим консультированием людей (вне системы государственной правовой помощи) может практически любой человек, а риски от получения такой услуги ложатся на клиента.

Практика показывает, что клиент, обращающийся к юристу, как правило, и не спрашивает - где и какое образование последний получил. То есть нуждающийся в юридической услуге не располагает достаточной информацией о квалификации продавца этой услуги и не в состоянии оценить, насколько тот компетентен и сведущ. А я бы рискнул здесь сравнить данную услугу по важности для судьбы человека с медициной. Попадёшь в такое бюро - и могут начаться проблемы, а право человека на эффективную защиту будет нарушено.

Наряду с отсутствием требуемой профессиональной квалификации проблемой часто является недостаточное владение государственным языком. А ведь юристы составляют исковые заявления, ходатайства, жалобы и т.п. для суда. Что и как сформулировано в заявлении - из того суд и исходит.

В этом случае у юриста должно бы возникать в отношении клиента, по крайней мере, обязательство о прилежности.

Итак, мы имеем проблему: подобная деятельность юридических бюро не регулируется законодательством, отсутствуют всяческие требования к специальной квалификации и личным качествам лиц, оказывающих публичную юридическую услугу через названные бюро, нет также надзора и контроля за деятельностью таких бюро, и это привело к тому, что качество юридической помощи упало до очень низкого уровня. Имеющаяся регуляция не обеспечивает действенного и без пробелов права на судебную защиту, поскольку качество юридической помощи не гарантировано. В результате может возникнуть ситуация, когда услуга, казавшаяся поначалу более дешёвой, обходится в итоге дороже, если учесть ущербы, которые могут быть обусловлены некомпетентной юридической помощью. 

Как обеспечить не только в Ида-Вирумаа, но и в Эстонии в целом достаточную регуляцию и действенный контроль в названной области?

Считаю очень важным, чтобы предъявляемые к юридическим консультантам населения требования были более строгими, а контроль за деятельностью юридических бюро носил систематический характер.

В перспективе оказанием юридической услуги как профессиональной деятельностью не должно заниматься лицо, которое не состоит в адвокатуре или не имеет профессионального свидетельства юридического консультанта. Первым шагом к установлению такой системы со стороны государства могло бы стать требование о наличии у желающего открыть правовое бюро юридического образования не ниже магистерского уровня. В дальнейшем можно было бы внедрить систему, при которой министерство юстиции стало бы выдавать сертификаты на право юридического консультирования.

В качестве формы контроля можно предложить периодические, скажем, раз в пять лет, аттестации практикующих юристов из правовых бюро. Такие аттестации с успехом мог бы проводить от лица государства и Союз юристов Эстонии.

Конечно, в определённой мере качество работы юридических бюро зависит и от требовательности самих клиентов. Например, ничто не мешает желающему получить консультацию или помощь для начала, как минимум, поинтересоваться - каковы образование и опыт у владельца того или иного бюро? 

Вышеописанные предложения не надо расценивать как «разведение бюрократии». На самом деле, на кону стоит не только доверие к правовой системе, но и возможность с её помощью эффективно решать различные житейские проблемы простых людей, вместо того чтобы поощрять здесь непрофессионализм.